Моя печально-радостная Пасха

Я заболел…Наступал праздник Пасхи, самый замечательный праздник, а я – заболел…По полной – с высоченной температурой, насморком и кашлем. Даже пришлось вызвать врача. Обычно мама этого не делает – сама знает, как лечить, я остаюсь с бабушкой, попиваю чаек с малиной, читаю или мультики смотрю, переживаю вообщем –то не самое плохое время в жизни. А тут пришлось в поликлинику звонить, родители решили, что с такой температурой просто так дома не отлежишься…А если придет врач – прощай чай с малиной и книжки, буду лежать в постели, пить всякие противные лекарства и завидовать друзьям, которые бегут в гимназию. В такие минуты я почему-то скучаю по школе и очень мечтаю там очутиться, хотя обычно происходит как-то не так, скорее, наоборот…Последний раз я тяжело болел, когда мне было пять с половинной лет и я только-только вернулся с папой из санатория. Там было очень здорово – бассейн, массаж, мы ездили с папой в в Москву, чтобы сходить в цирк и в музей. Динозавры, конечно, мне понравились, такие огромные оказались, не хотел бы я с ними в жизни встретиться. Но цирк мне понравился больше – там был такой красивый свет, всякие эффекты и гимнасты, здорово! А, когда мы ехали в поезде кто-то на меня накашлял, как говорила мама и я «слег» в первый же день по возвращению. Мама тогда еще утром успела сходить на работу, а днем уже пришлось вызывать врача. Как же мне было тогда плохо…Даже вспоминать не хочется…Я лежал на руках у мамы, как она потом рассказывала, будто «тряпочка», отказывался есть и пить. Приходили разные врачи, советовали разные лекарства, но мне почему-то никак лучше не становилось. Через две недели, когда я по словам бабушки Любы превратился в «тень» и мне было особенно плохо, врач предложила оправить меня в больницу, но мама не хотела. Она сказала: «Если до завтра не станет лучше, тогда поедем…» Бабушка начала плакать и ругать маму, она рассказывала, что видела маленьких детей, которые умерли. Они лежали на кроватках с пробочками на глазах. Я не знал, зачем нужны были пробочки и что значит умереть, но мне почему-то стало страшно. Когда бабушка ушла, мама начала плакать, а потом стала молиться. Я не слышал, что она говорила, я тогда видел вокруг себя огромных динозавров, которые хотели меня затоптать, я их сильно испугался, пытался кричать, бежать, но у меня почему-то ничего не получилось, а потом они вдруг почему-то уменьшались-уменьшались, пока совсем не пропали и тут я уснул. Ночью я проснулся и увидел, что мама так же стоит перед иконами на коленках, а на следующий день температура спала, в больницу меня не забрали и скоро я совсем выздоровел.
  Неужели я опять так же сильно буду болеть?!Да…Как бы грустно и печально это ни было, но скорей всего это именно так и получится…
   Еще вчера я веселился, украшая с мамой пасхальные яички. С огромным трепетом, старанием,  нежностью и любовью я аккуратно опускал их в горячую водичку – чтобы красивые наклейки плотно пристали к яичку, делая его неповторимо красивым. А некоторые мы погружали в цветной раствор краски, и на тарелке радовали глаз синие, красные, розовые, голубые, желтые и даже рыжие, совсем как волосы моего друга Данилки, пасхальные яйца. Когда краска застывала и переставала пачкать руки, мы украшали каждое маленькими наклеечками, которые изображали крестики, храмы, цветы и бабочки. Ни одно яичко не было похоже на соседнее, оно было, как человек – со своим лицом, своей «изюминкой». Некоторые напоминали целый город со множеством храмов, на одно я наклеил несколько крестиков и они получились очень пасхальными, а другие я «превратил» в праздничный столик – на них красовались «куличики», пасхи и даже…яички!
  Мама в это время делала «яичные» поляны – на них расцветали красивые цветы, порхали бабочки. На большое красное блюдо она положила разноцветную салфетку и выложила яички на малюсеньких подставочках, а еще рядом поставила смешную бумажную курицу, вокруг которой были не цыплята, а украшенные нами пасхальные яйца. Вот бы вы увидели эту дивную красоту!
Честно говоря, моя мама пока еще не профессионал «куличного» дела – она не умеет печь куличи, да и не берется. Но мама хотела устроить нам настоящий праздник, потому что она нас очень любит, вот и купила много разных куличей – свежих, ароматных, в красивых обертках. Сестра Влада, или как она сама про себя говорит: «Владислава Дмитриевна на худой конец» ходила кругами вокруг куличей, поставленных на стол, но мама не дала нам съесть даже по маленькому кусочку – на праздник оставила. А потом я с огромной радостью выкладывал из вкусных, разноцветных мармеладок буквы «Х В» на разных сторонах пасхи, которую попробовала первый раз сама сделать мама. Я, кстати, ей тоже помогал! У мамы болит рука, и она не может долго ей что-то делать. Я сам протер целый килограмм творога через сито, а когда мама туда положила масло, сметану и желтки, я еще и сам мешал все это! Ох, и трудное это было дело - столько всего перемешать в большой миске, зато, когда все получилось – сколько было радости у нас с мамой!  Вообще все было так хорошо, пока не наступил следующий день…Как чудесно все было вчера, и как грустно стало сегодня…
  Я лежал, не поднимая головы, мне было очень тяжело, что я не достоин веселиться в такой замечательный праздник, что буду лежать в постели с температурой, которая не давала мне встать. Я даже подумать не мог о хорошем – так мне было плохо.
  Я мог только вспоминать все Пасхи, которые были в моей не сильно долгой жизни, и целый день я только этим и занимался - лежал и вспоминал… Я помнил, мне было четыре года, когда я первый раз пошел на ночную службу – это было чудесно стоять в храме в такой светлый праздник! Правда, недолго мне удалось тогда постоять – я «погрузился» в сладкий сон, присев на мамины сапожки. Но я честно просыпался каждый раз, когда батюшка кричал: «Христос Воскресе!» Тут же я вскакивал и кричал вместе со всеми ответочку: «Воистину воскресе!» Потом мама вела меня по темной улице, вернее, почти несла на руках, потому что глаза у меня никак не хотели открываться, а все вокруг улыбались и поздравляли с праздником…
  На следующий год я попытался постоять подольше, а не садиться через несколько минут на мамины сапожки и спать. Но и на этот раз я не долго продержался. Сначала я просто присел, твердо решив, что не усну, но вскорости сам не заметил, как заснул, вновь устроившись на маминых ботинках…
  Когда я уже учился в гимназии, мы с мамой, как обычно, пошли на Пасхальную службу. Уже под утро она нашла меня спящего под вешалкой, на куче курток, вместе с моими одноклассниками и другими гимназистами. Мы все так сладко устроились в укромном уголке и улеглись вповалку на своих и чужих вещах. Но взрослые нас не ругали. Они  наоборот нам улыбались, когда аккуратно вытаскивали из под нас свои куртки и платки. А если кто-то просыпался, то его поздравляли со светлым праздником и он тоже в ответ всех поздравлял, прежде чем опять «рухнуть» в сон рядом с друзьями. Когда мама меня позвала домой, я открыл один глаз и бодренько сказал: «Ты уже уходить хочешь? Может, еще постоим…». Но, правда, в этот раз сон меня сморил гораздо позже, чем обычно.
Предпраздничный день подходил к концу, а мне не становилось лучше. Мама стала собираться в храм. Я решил преодолеть себя и  свою болезнь, попытаться встать и пойти вместе с нею. Папа с бабушкой мое желание не сильно поддерживали, очень боялись за мое здоровье. У бабушки в детстве умер маленький братик и с тех пор она очень переживает, что дети могут смертельно заболеть. Шатаясь, я встал с дивана, и стал потихоньку одеваться. Когда я натянул рубашку и брюки, папа попросил меня напоследок померить температуру, наверное, думал, что если она такая же высокая, то он не разрешит мне идти в храм. Но оказалось, что неожиданно температура стала спадать, и стала почти нормальной! Может быть, это произошло потому, что я долго просил о помощи в исцелении – мне так хотелось сходить на всенощную службу?!.. И Господь меня не оставил.  Самое интересное, когда мы пришли в храм, вернее, приехали с папой на машине, мне действительно стало лучше! Прямо совсем хорошо! Вместе со всеми мы шли крестным ходом, пели и прославляли Христа. Когда батюшка начал громко кричать: «Христос Воскресе!», я со всеми дружно и радостно отвечал: «Воистину Воскресе!» Потом мы христосовались, поздравляя всех знакомых с праздником: друзей - гимназистов, моих педагогов по танцам и пению, маминых коллег, наших учителей.
  Я был рад, что Господь помог мне преодолеть себя, сходить на праздник и окунуться в такое огромное счастье – Воскресение Христово! Вот так один день в моей жизни стал одновременно и грустным и очень радостным, за него я успел пережить и большую печаль и большую радость…
Ссылка:  https://vk.com/albums-21506915?z=photo-21506915_456240869%2Fphotos-21506915