Белёк
25.06.2019

Скажу честно, я не питал какой то особой любви к животным, меня не тянуло к ним так, как других людей, но все же я изредка помогал батюшке – помогал оплатить ему услуги ветеринара и покупал корм для животных.
Как то после службы я и клиросные певчие вместе с батюшкой чаевничали в приходском доме. Клирос пел в этот день необыкновенно хорошо и за пирогами с капустой и жасминовым чаем обсуждались песнопения, о том, что тенор Петя скоро венчается (Слава Богу!), и что неплохо было бы клиросным сестрам покрыть головы одинаковыми кружевными белыми шалями. Постепенно клиросные вопросы отошли в сторону, и беседа перетекла в русло более серьезной темы – как Господь приводит людей к себе и к вере. Стали вспоминаться различные жизненные ситуации и из практики людей сидящих за столом и их близких – кто-то вспомнил про скорби и болезни, кого-то водили в храм уже с младенчества, а сопрано Машенька, томно закатив глазки вспомнила про свою первую юношескую любовь – пономаря Дмитрия.
Клиросный щебет прервал улыбающийся отец Василий - «А вот я пришел к Богу через собаку». Наши головы одновременно повернулись к батюшке, и в наших глазах можно было прочесть одинаковый вопрос - « Что? Через собаку? Не через тяжелую болезнь, несчастную любовь или сошедшую на тебя внезапно благодать где-то в далеком таежном скиту? Наш любимый отец Василий пришел к Богу через собаку? Как такое может быть? »
« Вижу, дорогие мои, что вы в замешательстве. Я и сам вспоминаю эту давнюю историю с удивлением, и думаю всегда, насколько велика любовь Бога ко всем нам и всему живому, и какими чудесными дорогами он нас к себе ведет. Я расскажу, как это произошло со мной» - и отец Василий начал свой рассказ.
« Рос я в тяжелое послевоенное время. Родители мои умерли во время войны, отца расстреляли немцы за связь с партизанами, а мама умерла от воспаления легких. Растили меня бабушка и дедушка. Дед мой был председателем колхоза, ох и строгим мужиком был, а бабушка была кроткая по характеру, мужа очень любила, а меня еще больше. Рос и мужал я на дворе с такими же босоногими мальчишками, как и я сам. Как-то играя в войну в овраге, (а других игр особо мы и не знали) я с друзьями нашел маленького белого щенка. Как он там оказался – неизвестно. Мы долго искали в овраге его мать, но наши поиски не увенчались успехом. Оставлять его одного в овраге было совершенно не по - мальчишески и не по - товарищески. Было решено, что я его заберу с собой домой, мотивируя это тем, что у Ваньки уже есть пес во дворе, Петьку отец непременно выпорет за такой подарок, а у Гошки - семеро братьев и сестер по лавкам сидят, и собаке на этой лавке места уже не будет.
Дома меня немного пожурили за собаку, но жить с нами оставили. Щенок оказался мальчиком, и я назвал его Белёк. Вот он то и стал самым лучшим другом моего детства. Белёк вырос маленькой собакой с черными бусинками глазами и игривым характером. Несмотря на свой небольшой рост, всегда защищал меня, если чувствовал опасность и был самым главным заводилой в наших мальчишеских играх. Мы на рыбалку – Белёк с нами, я с мальчишками прыгать на стогах с сеном – Белёк рядом нас за голые пятки хватает, отправят нас полоть свеклу или окучивать картошку – Белёк в борозде лежит и нас ждет. Полюбил я его невероятно. Может быть, ему передалась та моя любовь, которую я не успел дать своим умершим родителям.
Как - то зимой Белек упал в полынью реки, он сумел сам выбраться на берег и я на руках занес его мокрого и продрогшего домой. Дома я и бабушка укутали его в одеяло и положили на печку, чтоб он отогрелся, но он все равно заболел. Бельку становилось все хуже и хуже, он не ел, не пил, тяжело дышал и медленно угасал. Я не отходил от него, был рядом с ним днем и ночью, пытался хотя бы напоить водой, но он и этого не хотел. Видя мое отчаяние и слыша мои слезы - дедушка позвал к нам в дом колхозного ветеринара. Ветеринар, похоже больше из уважения к деду потрогал Белька, посмотрел ему пасть и глаза и сказал только одну фразу, которая и перевернула мою жизнь « Э… Ну, Филипп Егорыч… ну тут уже конец, конечно… Ну, э… Ну, только если Господь Бог поможет… А так, прости…» Услышав слова ветеринара, я подбежал к деду схватил его за рубаху и стал кричать - « Деда, кто такой Господь Бог? Он в городе? Он главный врач? К нему надо везти Белька? Поехали! Поехали к нему!» Я так поверил словам ветеринара, что кто - то может помочь моей собаке, что уже через минуту стоял в сенях одетый и готовый ехать куда угодно, только к нему, тому, кто сможет помочь. Ветеринар потупил глаза в пол, лицо деда налилось багрянцем, а бабушка стала тихо плакать у окна.
« Ой, внучек, да ты и городе Его не найдешь! Был Он и там, и у нас в деревне, да прогнали Его люди от себя» - бабушка стала еще больше плакать. – « Был у нас монастырь, да разрушили его, только стены с изображением Господа и остались»
« Я поеду к этим стенам! » - кричал я, уже неся санки с улицы в дом. И про себя постоянно повторял имя Того, у кого надо было просить об исцелении Белька , чтоб не забыть – Господь Бог, Господь Бог.
Я знал, где у нас были разрушенные стены монастыря, но не догадывался, что там раньше находилось. Это было место, куда нам не разрешали ходить, и взрослые, видя нас там – нещадно драли.
Я положил Белька, завернутого в одеяло на санки, и по снегу повез его к разрушенным стенам. Деду и бабе, которые готовы были бежать за мной вслед, я сказал, чтоб не шли за нами. Уже тогда, сам того не понимая, я шел на свою первую встречу с Богом, и она должна была произойти только между нами двоими.
Привезя санки с Бельком к разрушенному монастырю, я шел наугад, но уже сейчас понимаю, что меня кто - то вел. Вел к себе. Я толкнул двери полуразрушенного здания – и зашел внутрь. Внутри все было заметено снегом, в разбитых окнах гулял ветер, штукатурка со стен осыпалась. Я стоял посреди серого здания, держа на руках завернутого в одеяло Белька, и плакал, горько плакал от своего бессилия, от страха перед этими серыми стенами, от страха того, что я зря сюда пришел. Я очень хотел попросись о помощи, но мой взгляд упирался в красный облезлый кирпич, и от этого мне становилось страшно. И тут наверху крыши я услышал чирикание птицы, обрадовавшись тому, что кто то смог разделить со мной мое горе – я поднял глаза вверх и увидел на куполе нарисованное изображение мужчины . И тогда я понял, что встретил Того, кого искал. Он смотрел на меня сверху с необъяснимой мне любовью, и руки Его были так распахнуты навстречу мне, как будто хотели обнять и меня, и Белька, и эту птичку на крыше, и бабушку с дедушкой, и даже ветеринара. И я закричал со всей силы. Я боялся, что если буду говорить тихо, то меня никто не услышит - « Господь Бог! Господь Бог! Помоги Бельку! Пожалуйста! Ветеринар сказал, что ты можешь!
Вот это и была моя первая молитва. Я уже давно в сане, много молюсь, много повидал в своей жизни, но ни одна моя молитва не была такой сильной, как та, первая искренняя, детская»
Батюшка замолчал. Клирос рыдал, и даже я, взрослый мужчина еле сдерживался, чтоб не заплакать, и мысленно уже пообещал себе взять из приюта для животных маленькую белую собаку.
« А Белёк, что стало с Бельком?» - спросила Машенька, утирая слезы
« Белёк пошел на поправку, и жил у нас еще 12 лет, и умер уже от старости»- сказал батюшка – « А я тогда, в этом заброшенном монастыре впустил в свое сердце Бога. Действительно, пути Господни неисповедимы, и ты не знаешь, через кого или через какое обстоятельство он к себе приведет человека. Вот поэтому я так и люблю животных, я и в них вижу Бога и его невероятную милость к нам, грешным"
Ссылка: https://vk.com/photo-21506915_456240907