Лучшая команда

День перед Пасхой. Дома уже вовсю красят яйца, бабушка поставила уже опару для кулича. Кругом сплошная суета, сплошная беготня. Вся бегаю туда-сюда, готовятся. Дима этого не любил, и лишь угрюмо наблюдал со стороны за всеобщим оживлением. Дались им какие-то праздники. У него — что ни день, то праздник. Пиво и легкие наркотики перед школой, десятки выкуренных за гаражами сигарет. Дима наконец-то вырос, повзрослел. Никого не боится, и ничего. Позавчера нахамил директору, а послезавтра они с друзьями пойдут на «дело», в магазин на окраине, уже во второй раз.
Наконец-то родители признали его авторитет, признали то — что он самостоятельная личность, а вернее — махнули рукой. Скоро Дима совсем от них съедет, а то совсем с ума посходили старики. Иконы навешали, в церковь по воскресениям ходят, святоши. Это после того, как Иринка заболела. Иринка — это младшая сестра его. Ей шесть лет уже, Диме было десять, когда она появилась на свет. Если честно, терпеть он не мог эту Иринку. Противная, толстая, и некрасивая девочка, больная еще, а все носятся с ней, как с золотым яйцом. Завтра вот с собой в храм потащат.
С Димой вот никто так не заморачивался. Можно сказать, он вовсе рос, как трава, сам по себе. Никто не обращал на него внимания, покормят — и ладно. Жив ты? Все в порядке? Как в школе дела? - все это дежурные вопросы. Бабка только его любила. Не эта, дура старая, Матильда Ивановна, которая сейчас на кухне булки печет, а другая — его бабушка. У которой он летом оставался и на каникулах. Да, на каникулах…
Дима злобно усмехнулся. Сколько времени прошло! Какая гигантская пропасть отдаляет сегодняшнего его от того послушного и робкого мальчика. Дима оглянулся кругом: домашние поутихли. Значит, можно действовать. Сегодня он окончательно уйдет из дома (родители давно этого дожидаются), но перед этим хорошенечко проредит семейные сбережения. Их, к диминому неудовольствию, было вовсе немного. Большая часть денег уходила на лекарства для «противной малолетки».
Дмитрий поднялся со своей кровати и надел ободранные синие тапочки, раньше на них была какая-то морда мультяшного героя, и выглянул в коридор. Только где-то в конце слабо горел свет. Бабка больше не гремит кастрюлями. Значит, спать легла. Отлично, а то на нее как ни натолкнешься — одни нравоучения, хоть кровь из ушей. Дима взял со стула измятую куртку и шагнул вперед. Ясное дело, прямо сейчас нельзя было соваться в гостиную, где, он точно знал, в старой жестяной коробке из-под печенья вместе с нитками лежали мамины цацки, дедовы ордена и сколько-то денег «на черный день», поэтому Дима пошел в кухню. Налил себе стакан воды — промочить горло и сел за стол. В кастрюльке, прикрытая чистым белым полотенчиком, стояла бабушкина опара для кулича. От скуки Дима решил плюнуть прямо в тесто — пусть угощаются, и уже нагнулся через стол, чтобы осуществить свой замысел, но тут дверь заскрипела и послышался шорох. Дима сел на прежнее место. Скоро показалась короткая пухлая рука, вправляющая дверную ручку, а потом, и вся Иринка, неуклюже двигаясь на коротких кривых ногах.
- Чего надо? - рявкнул Дима, и губы ребенка скривились от страха. - Чего пришла, Иришка? - спросил Дима, понизив голос, из опаски, не вышло бы шуму.
- Пить хочу… - ответила Иринка и залезла на стул напротив Димы.
Дима стал наливать ей в кружку с изображением глупой желтой рожи медведя воду из крана.
- Компотик. - попросила Иринка.
- Ах, ах, компотик… - залебезил Димка, ругаясь про себя самыми нехорошими словами. - тебе какой?
- Яблочный.
- Здесь вишневый только. - заглянул Дима в трехлитровую банку на подоконнике.
- Ну, тогда вишневый.
Иринка быстро, большими глотками выпила свой компот и тяжело вздохнула. Дима не мог уже дождаться, когда сестра уйдет, но она сидела и сидела напротив, рассматривая его своими маленькими и раскосыми, но все-таки очень похожими на димины, асфальтово-серыми глазами.
- Что еще? - спросил Дима в нетерпении.
Сестренка улыбнулась и показала на свою голову.
- Смотри. Новая заколочка. Это мама подарила, к празднику.
Неприятное воспоминание кольнуло Диму. Раньше ему тоже, каждый год к праздникам дарили подарки.
- Очень хорошо. - сказал он, едва взглянув на болтающийся на жиденьких волосиках Иринки красный блестящий кусочек пластмассы. - Так что, тебе, наверное, спать пора. Иди-ка спать. - сказал Дима, не зная, как избавится от сестренки.
- Нет. - Иринка улыбнулась беззубой улыбкой на некрасивом лице. - Секрет.
- Какой еще секрет? - спросил Дима.
- Подарок.
- Кому?
- У меня для Димочки есть подарок.
Дима криво усмехнулся на это заявление. Что она может ему подарить?
- Ну так, неси его скорее. - сказал он, а сам начал собираться.
Хрен с ними, с деньгами! Успеет еще забрать. Дима набросил на плечи тонкую куртку и собрался идти, но словно какая-то сила удержала его. Он захотел остаться и посмотреть, что принесет ему этот маленький уродец. Иринка прибежала быстро, очень взволнованная, пряча что-то за спиной.
- С праздником! Это Димочке! Спокойной ночи! - скороговоркой выговорила она, обняла брата колено и убежала обратно.
Димка был удивлен, и как будто сбит с толку этим порывом. На белом альбомном листе красовалось несколько пасхальных яиц, вырезанных из цветной бумаги, блестки, бантики, ленточки и поздравление, кривыми буквами, так, что и разобрать ничего нельзя. Читать-то Иринка не умела. Должно быть, кто-то диктовал ей по буквам. Весь лист исписан, а понятно только шесть слов  - «С праздником светлой Пасхи»  и «от Ирини». Ирины, то есть, с ошибкой.
Дима долго смотрел, не понимая, зачем, на этот листок. Он впервые пожалел сестренку, которая врачей видела чаще, чем родных, пожалел маму и папу, выбивающихся из сил, чтобы оплатить лечение, и даже противную бабку, которая ради Иришки продала свою квартиру и переехала к ним. Дима подумал, почему болею не я? Заболел бы я, и умер, и всем было бы хорошо, но ей, зачем?
Дима сел на стул, все еще сжимая в руках открытку. У него вдруг широко открылись глаза, и Дима ясно увидел все вещи вокруг, как они есть. Ни со своей позиции, ни с позиции родителей, а именно то, что является правдой — золотой серединой. Никакой он не взрослый и никакой не герой. Но ведь может им быть? Дима перекрестился и помолился впервые за долгое, долгое время.
На улице пошел дождь. Дима выглянул в окно и подышал ночной свежестью, а потом отправил Кольке смс, что никакого «дела» не будет, и что он больше не в их компании. А в чьей тогда? На это Дима не знал что ответить, но в лучшей, без сомнения, он теперь в лучшей команде.
Ссылка:  https://vk.com/photo-21506915_456240922